Мы засыпаем с улыбкой.
"Лучше Быть Ёжиком в Германии, чем Человеком в России".
Отрывок письма одной девушки из германии подруге в Россию. Пунктуация, орфография автора сохранены без изменения. Далее от автора:
"… Иду, значит, шоппингую, смотрю: на обочине ёжик лежит. Не клубочком, а навзничь, и лапками кверху. И мордочка вся в кровище: машиной, наверное, сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи иногда даже косули попадаются
. Мне чего-то жалко его стало: завернула в газету, принесла домой. Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне: отнеси в больницу, там ветеринарное отделение есть.
Ладно, несу. Зашла в кабинет. Встречает какой-то айболит перекачанный: за два метра ростом, из халата две простыни сшить можно. Вас ист лось! - спрашивает. Вот уж, думаю, точно: лось. И прикинь: забыла, как по-немецки ёж. Потом уже в словаре посмотрела. Ну, сую ему бедолагу: мол, такое шайсе приключилось, кранкен животинка, лечи, давай. Назвался лосем люби ёжиков. Так он по жизни айболитом оказался: рожа перекосилась, чуть не плачет бедняжка. Тампонами протёр, чуть ли не облизал и укол засандалил. Блин, думаю, мало ёжику своих иголок. И понёс в операционную. Подождите, говорит, около часа. Ну, уходить как-то стремно - жду. Часа через полтора выползает этот лось. Табло скорбное, как будто у меня тут родственник загибается. И вещает: мол, как хорошо, что вы вовремя принесли бедное существо! Травма - де, очень тяжёлая: жить будет, но инвалидом останется. Сейчас, либе фройляйн, его забирать и даже навещать нельзя: ломняк после наркоза.
Я охреневаю от такой заботы тихо. А тут начинается полный ам энде. Айболит продолжает: пару дней пациенту (nоtа bеnе: ёжику) придётся полежать в отделении реанимации (для ёжиков, н х), а потом сможете его забирать. У меня, наверное, на лице было написано: а на хрена мне дома ёжик - инвалид. Он спохватывается: но, может быть, это для вас обременительно и чересчур ответственно ( ё - мое. Тогда вы можете оформить животное в приют (б я. если же все-таки вы решите приютить его, понадобятся некоторые бюрократические формальности. Понимаю, что ржать нельзя: немец грустный, как на похоронах фюрера. Гашу лыбу и спрашиваю: - договор об опеке (над ёжиком, е. т? - отвечает, а также характеристику из магистрата. Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не закатиться, - спрашиваю. Этот зоофил на полном серьёзе отвечает: - нет, характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн. В документе должны содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или члены вашей семье в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы образ Гельмута, грубо сожительствующего с ёжиком. Кроме того, магистрат должен подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные условия достаточные для опеки над животным (не слишком ли мы бедны для ёжика, с ка. У меня, блин, ещё сил хватило сказать: мол, я посоветуюсь с близкими, прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как усыновление ёжика. И спрашиваю: сколько я должна за операцию? Ответ додавил меня. "О, нет, - говорит, - вы ничего не должны! У нас действует федеральная программа по спасению животных, пострадавших от людей". И дальше - зацени: "наоборот, вы получите премию в сумме ста евро за своевременное обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым переводом (… восемь, девять - аут. Мы за вашу доброту благодарны. Данке шен, гуторехциг фройляйн, ауфвидерзейн! В общем, домой шла в полном угаре, смеяться уже сил не было. А потом чего-то грустно стало: вспомнила нашу больничку, когда тётка лежала после инфаркта. Как еду таскала три раза в день, белье, посуду; умоляла, чтобы осмотрели и хоть зелёнкой помазали.
В итоге родилась такая Максима: "Лучше Быть Ёжиком в Германии, чем Человеком в России". Подслушаноманикюр.